Из каюты вышли Линнет и Симон. Она вся светилась от счастья.Пуаро еще не видел ее такой. Симон тоже переменился, он смеялся во весь рот истал похож на веселого мальчишку.

– Грандиозно, – говорил он жене.

– Мы будто плывем к самому сердцу Египта, правда, Линнет?

– Да, – быстро ответила его жена, – здесь все дикое,первобытное.

Она взяла его под руку. Он нежно сжал ее пальцы.

– Наконец-то все позади, – шепнул ей Симон.

Так начиналось их семидневное путешествие по Нилу. Внезапнотихий серебристый смех за спиной Линнет заставил ее обернуться.

Жаклина де Бельфорт с усмешкой глядела на нее.

– Привет, Линнет! Я не ждала и тут встретить тебя. Я думала,вы остаетесь в Асуане на десять дней. Приятный сюрприз, не так ли?

– Ты… ты… – усилием воли Линнет заставила себя улыбнуться.

– Я тоже не ожидала здесь тебя встретить.

– Не ожидала?

– Жаклина пошла в другую сторону.

Линнет прижалась к мужу.

– Симон, Симон.

У нее сразу испортилось настроение, улыбка исчезла. Ониотошли в сторону, и Пуаро, не оборачиваясь уловил обрывки их разговора.

– Опять… Немыслимо… мы могли бы…

И затем голос Дойля, мрачный и решительный.

– Лин, мы не можем без конца убегать от нее. Нам придетсячерез это пройти.

Несколько часов спустя Пуаро стоял в застекленном салоне исмотрел вперед. Наступал вечер. «Карнак проходил сквозь глубокое узкое ущельесреди мрачных скал, словно надвигавшихся на него. Это уже была Нубия.Послышались шаги, и Линнет Дойль появилась около Пуаро. Она нервно ломалапальцы и была похожа на несправедливо обиженного ребенка.

– Мсье Пуаро, я боюсь, всего боюсь, я ничего подобного неиспытывала. Эти дикие скалы и все мрачно и неподвижно. Куда мы плывем? Что снами будет? Вы слышите, мне страшно. Меня все ненавидят. Я не знала этогораньше. Я старалась быть доброй к людям, я многим помогала, а они ненавидятменя, все меня ненавидят. Кроме Симона. Кругом враги… Это ужасно – знать, чтотебя ненавидят…

– Но почему, мадам?

Она покачала головой.

– Наверное, нервы не в порядке. Меня подстерегает беда.Откуда она узнала, что мы едем на этом пароходе? Как она могла узнать.

Пуаро покачал головой.

– У меня есть план, – сказал он.

– Честно говоря, я удивляюсь, как вы сами не подумали обэтом. Ведь у вас есть деньги, мадам. Почему бы вам не нанять отдельную паруснуюяхту.

Линнет беспомощно посмотрела на него.

– Если бы я раньше знала, что меня ждет. Но ведь я незнала!.. – вдруг она рассердилась.

– Вы не знаете, как все сложно. Понимаете, мне трудно сСимоном… Он до глупости щепетилен В денежных вопросах. Его раздражает моебогатство. Он хотел провести этот месяц в какой-то заброшенной деревушке вИспании, он, видите ли, считал, что все расходы в наш медовый месяц долженоплатить он. Как будто это имеет какое-нибудь значение. Как глупы мужчины! Надоприучать его к богатству, к роскоши постепенно. Сама идея отдельной яхтыприведет его в ярость. «Ненужные расходы». Я должна образовывать егопостепенно!

– Она взглянула на Пуаро и виновато прикусила губу.

– Мне надо переодеться.

– Она встала.

– Простите, мсье Пуаро, я наговорила столько глупостей.

В скромном кружевном вечернем платье, спокойная ивеличественная миссис Аллертон вошла в ресторан. В дверях ее встретил сын.

– Извини, дорогой. Я, кажется, опоздала.

– Где же мы сядем.

Они посмотрели в зал, уставленный маленькими столиками. Ониждали, пока к ним подойдет стюард, который в это время рассаживал другихпосетителей.

– Между прочим, – заметила она, – я пригласила маленькогоПуаро за наш стол.

– Мама, зачем?

– Тим был явно недоволен.

Его мать удивилась, он всегда был таким сговорчивым.

– Ты возражаешь?

– Безусловно. Он не умеет вести себя в обществе.

– Бог с тобой, Тим. Ты ошибаешься.

– К чему нам посторонний? На таком маленьком пароходе, гдевсе и так варятся в одном котле? Теперь мы обречены проводить с ним целые дни сутра до ночи.

В это время подошел стюард и повел их к столику. МиссисАллертон шла за ним, огорченная. Тим всегда был таким покладистым. Откудавзялась в нем эта раздражительность? Неужели он, как многие англичане, не любитиностранцев? Нет, дело не в этом. Как трудно понять мужчину! Даже самогоблизкого и любимого, оказывается, и он способен на совсем неожиданные реакции.Что ж поделать! Она вздохнула.

Не успели они сесть за стол, как появился Пуаро. Прежде чемзанять свое место, он спросил:

– Вы действительно не возражаете, мадам? Ваше любезноеприглашение остается в силе?

– Разумеется, садитесь, мсье Пуаро.

Тим не сумел скрыть неудовольствие, и это не ускользнуло отПуаро. Миссис Аллертон чувствовала себя виноватой и всячески пыталась завязатьобщий разговор. Она взяла список пассажиров и, когда подали суп, веселопредложила:

– Давайте отгадаем по списку, кто здесь присутствует. МиссисАллертон, мистер Аллертон, это просто. Мисс де Бельфорт. Ее посадили за стол сОттерборнами. Интересно, подружится ли она с Розали? Кто же следующий? ДокторБесснер. Где доктор Бесснер?

– Она перевела взгляд на столик, за которым сидело четверомужчин.

– Предполагаю, что тот толстый, с бритой головой и с усами.Немец, я думаю. Ему очень нравится суп.

– До них Доносилось смачное чавканье.

Миссис Аллертон продолжала:

– Мисс Бауэрс? Кто отыщет мисс Бауэрс? Здесь три-четыреженщины. Оставим ее на потом. Мистер и Миссис Дойль. Да, вот они – лев и львицав нашей компании. Посмотрите, как она хороша. А какое на ней прелестное платье.Тим обернулся.

Линнет, ее муж и Эндрью Пеннингтон заняли угловой стол. Наней было белое платье и нитка жемчуга.